Silent Hill: Tears of the moon

[Renat R/N Nurullin]

Ренат Нуруллин


SILENT HILL: TEARS OF THE MOON


1.

«Твоя Тропа находится прямо перед тобой.
Иногда она не видна, но она здесь.
Ты можешь не знать, куда она идет,
но ты должен следовать Тропе.
Это Тропа к Создателю.
Это единственная тропа,
которая существует».

вождь Леон Шенандоа



Каждый человек хоть раз в жизни задаётся вопросом, в чём смысл его бытия; какой путь ему предначертан, и какую роль он должен сыграть в этом мире. Признаюсь, я не раз спрашивал себя об этом, сидя в своей крохотной квартире, гуляя по осеннему парку в пасмурную погоду и сидя за стойкой душного бара, огни которого ночами отражались в моих окнах. После того, как трагически погибла моя девушка, жизнь потеряла всякий смысл, надежда пропала, а краски поблекли. В чём смысл моей жизни? – спрашивал я себя. – Могу ли я быть счастливым, когда любимой больше нет?

Согласитесь, обычная трагическая ситуация, когда молодой парень теряет девушку и впадает в депрессию, стараясь залить её алкоголем. Говорят, что время лечит, вот только прошло уже пять лет, а в душе всё так же идёт дождь. Хочу признаться, что временами из тьмы моего измученного сознания само собой выплывает слово, которое я тут же гоню прочь. Это было слово «САМОУБИЙСТВО». Нет, я ещё не настолько сбрендил, чтобы накладывать на себя руки. Это было бы неправильно…

Меня зовут Уэсли Андервуд, и я хочу рассказать вам о том как нашёл дорогу к свету. Это не просто красивая фраза – я действительно нашёл выход из тьмы, в которой меня удерживало только прошлое. Я прошёл трудный путь, но у меня был хороший проводник.

Всё случилось в лесах близ курортного городка Сайлент Хилл. Я ехал на своём стареньком «бьюике» в совершенно другую сторону, однако то ли проглядел нужный поворот, то ли заблудился и тем самым заехал в ранее неизвестную мне местность. Кругом был один лес, за последние часы я не увидел ни одной встречной машины, а карты у меня не было. День с самого утра выдался пасмурным: всю ночь шёл дождь, а потом местность постепенно затянул густой туман, в котором мне пришлось ехать с крайней осторожностью.

Вскоре в тумане показались огни придорожной забегаловки. Заглушив мотор, я вышел наружу, втянув через нос влажный осенний воздух. Обочина была устлана опавшей листвой. Как это ни странно, но забегаловка была закрыта, а внутри не проглядывалось никаких признаков жизни. Раздосадованный, я сел обратно в машину и повернул ключ, однако двигатель только кашлянул и не завёлся. Что ещё нужно человеку для полного отчаянья? На душе паршиво последние годы, нормальной работы нет, друзей нет, родственники звонят раз в вечность, а тут я ещё застрял в лесной глуши.

Обкрыв старый драндулет отборным матом, я вышел, хлопнув дверью так, что стёкла дрогнули. До близжайшего населённого пункта пришлось идти пешком. Никто бы не пожелал оказаться на моём месте, когда кругом один лес. Я шёл и оглядывался по сторонам, вздрагивая чуть ли не от каждого звука. Судя по времени, последние лучи солнца сверкнули около часа назад. В душе нарастало опасение, что мне придётся идти через лес всю ночь.

Спустя вечность впереди в тумане я увидел тень, по очертаниям похожую на автомобиль. Когда я подошёл поближе, то понял, что довольно старый транспорт стоит на краю широкого и довольно глубокого обрыва, пересекающего дорогу и лес, теряясь в густом тумане. Сначала мне показалось, что это какой – то оптический обман или ещё что – то в этом роде, но достаточно было подойти к самому краю и глянуть вниз, ощутив дующий со дна ветерок, чтобы поверить в реальность увиденного.

Обескураженный и заинтригованный, я повернул обратно. Вдруг дверь машины скрипнула и приоткрылась. Я буквально отскочил от неё, но потом подошёл и глянул внутрь. На водительском сидении лежал ручной фонарь, который после нескольких попыток заработал, осветив довольно пыльный салон. Видимо, машина уже довольно давно стоит здесь, а водитель, почему то, ушёл, не взяв с собой фонарь. В бардачке кроме мусора ничего полезного не оказалось.

Вернувшись к забегаловке, я обнаружил, что дверь приоткрыта и вошёл. Внутри стоял полумрак и было довольно душно. Лампа под потолком еле горела, бросая слабые отблески на пыльную стойку и ряд пустых стульев. Пол устилал всякий мусор, хрустевший под ногами. Я включил фонарь и провёл лучом по помещению. У окна в самом дальнем углу, упершись локтями в столешницу, сидел человек, уткнувшись лицом в ладони. Я сначала опешил, но потом понял, что это не мертвец.
- Не думал, что сюда ещё кто – то зайдёт, - устало сказал он. Я медленно подошёл к нему.
- Ради Бога, выключите фонарь, - попросил он. – Дайте посидеть в темноте.
- Кто вы? – спросил я, щёлкнув выключателем и садясь напротив. Человек выпрямился на стуле. Его лица я не видел.
- Меня зовут Ян Гейтскиппер, - ответил человек, проведя ладонью по лицу. – Это не ваша машина здесь стоит?
- Да, моя. Сдохла в самый неподходящий момент. А там у обрыва стоит ваша машина?
- Значит вы тоже его видели? Получается, мы тут теперь оба пленники.
- О чём вы?
Ян горько усмехнулся.
- Порой мы сами себя облачаем в оковы и сажаем в придуманную нами же тюрьму. Вам не знакомо это чувство?
Сначала я решил, что не понял его, но потом до меня дошёл смысл сказанных слов.
- Да, знакомо. Когда спустя долгие годы после смерти любимой женщины не можешь смириться со страшной правдой, тоска превращается в оковы, а оковы перерастают в темницу Вы тоже кого – то потеряли, мистер Гейтскиппер?
- Нет, но на моей душе лежит свой камень, который побуждает меня приходить сюда снова и снова. Это чувство вины. Я понял, что можно заставить страдать людей даже не желая этого, не прилагая никаких усилий и не будучи обманутым. Думаю, вы это поймёте, мистер.
- Андервуд. Уэсли Андервуд. Так какая связь между сказанным вами и обрывом?
- Большая, мой друг.Я знаю только то, что единственным выходом отсюда является старая индейская тропа, ведь недаром этот богом забытый ресторан называется «Индиан трейл». В старые времена индейцы племени абенаков ходили здесь к своей святыне, спрятанной в лесу. Теперь там стоит их резервация. Они до сих пор верят, что леса населены духами, поэтому считают их священными и не очень жалуют здесь гостей. Не спрашивайте меня, к чему я клоню – вы сами всё поймёте, когда пойдёте в лес, ведь ничего другого вам не остаётся делать. И пока вы не ушли, я хочу дать вам кое что…
Ян вынул из кармана пальто какую – то вещь и положил её передо мной.
- Это старый индейский амулет. Думаю, в этих лесах он пригодится вам как распятие на ночном кладбище. Возьмите.

Я взял вещицу и включил фонарик, чтобы рассмотреть её. Это было колечко четырёх сантиметров в диаметре, внутри которого в переплетениях узоров треугольником красовались три перламутровых камушка. Амулет, судя по всему, был сделан из кожи, бисера и перьев. Я подумал надеть его на шею, благо был ещё кожаный шнурок, но почему то передумал и спрятал амулет в карман.
- Если верить индейцам, - сказал Ян, - этот амулет защищает владельца от тёмных сил. Идите по тропе и никуда не сворачивайте.
- А как же вы?
- Обо мне не беспокойтесь. Желаю удачи, мистер Андервуд.
- Вам того же…

Вот таким образом я встретил загадочного человека по имени Ян Гейтскиппер, отдавшего мне не менее загадочный амулет. Я не знал, верить ли его словам насчёт обрыва, но проверять их не было ни желания ни времени. Передо мной уходила вглубь леса едва заметная тропинка, ведущая к индейской резервации. Собравшись с духом, я зашагал по ней, освещая её фонарём. Лес окружил меня со всех сторон, свистя ветром в кронах деревьев и опавшей листвой под моими ногами. Над травой порхали светлячки, в глубине леса ухали ночные птицы, вдалеке протяжным воем приветствовал ночное светило волк.

Тропинкой пользовались редко, так как она почти заросла травой. Она вывела меня к небольшому покрытому мхом деревянному мостику, перекинутому через ручей. Когда я дошёл до его середины, одна из досок внезапно обломилась под моей ногой, и я едва не провалился в образовавшуюся дыру. Всё было как в дешёвом ужастике: зрителя доводят до напряжения, потом резко выкидывают какой то номер, заставив его испуганно вскрикнуть. Одно дело смотреть такой ужастик, другое быть его участником. Я не отличаюсь бурной фантазией, но мне невольно мерещились длинноволосые скелеты с горящими глазницами, тянущими свои костлявые руки из тьмы и дыры в мосту. Нет ничего хуже в подобной ситуации, чем забивать себе голову всяческой чепухой, поэтому я поспешил отогнать дурные мысли и направился дальше.

После казалось бесконечного блуждания во тьме я, наконец – то, увидел впереди свет и вышел к участку, освещённому фонарным столбом. Не могу передать, какое я испытал тогда облегчение. Дальнейший путь был хорошо освещён, поэтому фонарь можно было выключить. Тропа всё тянулась и тянулась, теряясь в стелющемся над землёй тумане. Вскоре впереди показалось проволочное ограждение, на котором висела порядком изъеденная ржавчиной табличка, гласящая: «Проход запрещён». Как говорится, если нельзя, то это значит, что можно, поэтому я пролез через оказавшуюся рядом дыру и вскоре вышел к открытому участку, на котором стояло большое прямоугольное здание, судя по всему являвшееся каким то заводом. Скорее всего, он давно заброшен, так как изнутри не доносилось ни звука. Над приоткрытой железной дверью уныло горел фонарь.

Я зашёл внутрь и воочию убедился, что предприятие не работает. Очевидно, его постигла та ж участь, как и большинство других мелких заводов, затерянных в лесной глуши. Под ногами хрустел всякий мусор, в воздухе стояло так и не выветрившееся зловоние, исходящее от больших чанов. Лампы горели, то и дело помигивая, поэтому пришлось вновь включить фонарь. Здесь никого не было. В этих руинах я был один.

Внезапно за спиной послышались семенящие шаги. Я настороженно обернулся и с криком отскочил от невесть откуда взявшегося волка. Покрытое чёрной как смоль шерстью, животное было необычайно крупным, но не его размеры привели меня в ужас, а сверкающие в полумраке красные глаза. В них проглядывалось нечто чуждое звериной натуре.

Словно насквозь просверлив меня своим взглядом загадочный волк поднял морду к верху и протяжно завыл, заставив вибрировать пол и стены. Эту вибрацию я чувствовал сквозь подошвы ботинок. Неожиданно жутко разболелась голова, да так сильно, что я с криком обхватил её руками и упал на колени. Передо мной всё покрылось рябью и теряло свои очертания. Вой превратился в сводящий с ума шум, буравивший мозг словно дрель.
- Хватит! – завопил я, пытаясь перекричать вой. – Хватит! Прекрати!!!
Но волк вряд ли смог понять меня. Сознание медленно погрузилось во тьму, и меня со всех сторон окутала зияющая чернота, где от звуков осталось лишь эхо. Но и оно вскоре исчезло…





2.

…Когда луна сверкнёт во тьме ночной
Своим серпом, блистательным и нежным,
Моя душа стремится в мир иной,
Пленяясь всем далёким, всем безбрежным.

К лесам, к горам, к вершинам белоснежным
Я мчусь в мечтах; как будто дух больной,
Я бодрствую над миром безмятежным,
И сладко плачу, и дышу - луной.

Впиваю это бледное сиянье,
Как эльф, качаюсь в сетке из лучей,
Я слушаю, как говорит молчанье.

Людей родных мне далеко страданье,
Чужда мне вся земля с борьбой своей,
Я - облачко, я - ветерка дыханье.


Константин Бальмонт. «Лунный свет».


Я так и не понял, что произошло, но когда очнулся и поднял голову то увидел себя лежащим на полу помещения, сплошь покрытым чем – то мясистым и испускающим при нажатии густую жидкость. Я целую вечность разглядывал измазанную в ней ладонь, пока до меня не дошло, что это…ГНОЙ? Я с криком вскочил на ноги (мясо захлюпало под моими ботинками). Словно раковая опухоль зловещая мясистая растительность затянула собой всё помещение, теперь лишь отдалённо напоминающее производственный цех. Из многочисленных рванных пор по стенам стекал гной, испуская отвратительное зловоние. Лампы с перебоями освещали помещение, но я всё же смог увидеть дверь, через которую вошёл. Она оказалась заперта и вдобавок затянута мясом.

Неведомая метаморфоза поглотила всё здание – это я уже точно знал. Непонятно, что именно произошло, но мне нужно было поскорее выбираться отсюда. Стараясь дышать только ртом, чтобы не ощущать тошнотворного запаха, я начал свои блуждания по жутким коридорам и помещениям преобразившегося завода в поисках выхода. Большинство дверей оказалось заперто, а некоторые почти полностью затянула плоть. Раз или два в луче фонаря промелькнула чья – то тень, что навело меня на тревожную мысль: в этом кошмаре я не один. В одной из захламленных комнат я нашёл увесистую кувалду и вооружился ей. Перед тем как выйти, я скользнул взглядом по выцветшему плакату, на котором на фоне ночного пейзажа еле можно было разобрать слова «ЛУННЫЕ СЛЁЗЫ МЕНЯЮТ МИР».

Прошло довольно много времени, прежде чем я оказался в очередном коридоре, разделённом посередине железной решёткой. На противоположной стороне в свете оранжевых ламп на меня смотрел уже знакомый мне волк. Я застыл столбом, увидев его, однако таинственный зверь лишь смотрел на меня, не скаля клыков и не бросаясь на решётку. Что это был за волк, я тогда не знал. Животное развернулось и скрылось за поворотом. Выждав минуту, я подошёл к решётке и увидел рядом с ней дверь, за которой было большое складское помещение, еле освещаемое полумёртвыми лампами. Свет мигал, так как эти лампы, вгоняя меня в животный ужас, раскачивались сами по себе, осветив на полу показавшиеся мне подозрительными следы из гноя. Впереди сверкнули два красных глаза…

Лампы внезапно замерли, осветив меня и при этом оставив тёмным всё помещение. Я опешил и в тот же миг почувствовал сильную вибрацию в кармане куртки. Недоумевая, я засунул руку в карман и понял, что это вибрирует, как ни странно, амулет, подаренный Яном Гейтскиппером.
- Что за чёрт? – сказал я, разглядывая безделушку. Вибрация то слабела то нарастала. При этом до моего слуха доносились подозрительные звуки из темноты. Я убрал амулет в карман, прицепил фонарь на пояс и взял кувалду обеими руками. Из – за вибрации у меня начинали дрожать руки.
- Кто там? – крикнул я во тьму. Послышались шаркающие шаги, и из мрака на свет вышло ОНО. Моей первой ассоциацией был слизняк, но представшее предо мной существо больше походило на ЧЕЛОВЕКОслизняка, при этом пропорции были весьма абстрактными.

Оставляя позади себя уже знакомые грязные следы, слизняк что – то глухо бурчал и ковылял ко мне. Я не стал ждать его объятий и нанёс удар кувалдой, содрогаясь от страха и отвращения. Существо глухо вскрикнуло, но удержалось на ногах. С криком я вновь ударил его, потом ещё и ещё раз. Амулет продолжал вибрировать в кармане. Когда чудовище упало ничком на пол, вибрация малость поутихла. Только когда я ударом ноги перебил ему жирную шею, она исчезла совсем.

Чем бы это существо не было, оно теперь мертво. Я был весь заляпан гноем, как и кувалда. Всё моё существо тряслось, в голове царил полный хаос. На мои вопросы ответов не было, да и кто мог их мне тут дать. Лампы одновременно изменили своё положение, своим светом создав дорожку к видневшейся впереди двери. Слагалось впечатление, что меня кто – то ведёт. Как бы то ни было, я просто рванул вперёд и вышиб плечом дверь, очутившись на перекрёстке коридоров. Ни указателей, ни карты. Казалось, эти облепленные гноящейся плотью коридоры тянутся в бесконечность, выходя за пределы завода. Значит, и в самом деле это всё не бред и меня занесло в какой – то абсолютно иной мир, ведь иного обьяснения происходящему просто нет.

Я долго думал в какую сторону мне идти, как тут впереди раздался лай. Это снова был тот загадочный волк. Сначала я хотел дать дёру, но потом понял, что зверь не спешит бросаться на меня и грызть горло. Он словно звал меня за собой. Взвесив все «за» и «против», я собрался с духом и направился к нему, но во мгновение ока волк просто исчез.

Коридор затянула постепенно рассеивающаяся розовая дымка. Чем дальше я шёл, тем отчётлевее слышались странные звуки, больше похожие на всхлипы. Они стали громче, когда я подошёл к массивной железной двери с табличкой «Опасно для жизни!». Где то за ней плакала женщина. Я отложил кувалду и налёг на похожее на штурвал колесо. Оно повернулось, и дверь со скрипом открылась. За ней оказался цех с грохочущими механизмами, от которых во все стороны брызгала шипящая жидкость. Когда мимо меня пролетело большое насекомое, амулет в кармане слабо завибрировал. Это навело меня на мысль, что таким образом он и оберегает хозяина, предупреждая его об опасности. Раньше я бы никогда не поверил, что такое возможно. Вынув амулет из кармана я повесил его на шею, где ему и место.

Уворачиваясь от вырывающихся из труб струй пара, я шёл вдоль стены к выходу, но обнаружил, что за поворотом помещение продолжает тянуться, а там меня поджидал ещё один слизняк, но на него напала целая туча огромных летающих насекомых, каждое величиной с кошку. В мгновение ока они сожрали бедолагу. Выход был прямо за ними, но обойти преграду не представлялось возможным. При приближении к ним амулет завибрировал, заставив дрожать всё в груди.

Тщательно всё взвесив, я размахнулся и запустил в тучу кувалдой, после чего сразу же бросился вперёд. Насекомые разлетелись, а я пролетел мимо них к ещё одной железной двери и крутанул колесо. В самый последний момент, когда взбешенные комары – переростки с жужжанием уже летели на меня, я прошмыгнул в открывшуюся щель и захлопнул дверь перед самыми их жалами.

И вновь в розовую дымку тянулись мрачные мясистые коридоры, из глубины которых эхом доносились женские всхлипы. На стенах то загорались то потухали странные рунические письмена, а на потолке сами собой качались лампы. Я был безоружен. Появись передо мною монстр, он разорвал бы меня на части. Теперь мне следовало вести себя более тихо. Амулет завибрировал, когда я повернул в правый коридор, потом пошёл напрямо. Только в левом коридоре никого не оказалось. В одном месте я нашёл на полу обрывок газеты – единственного валявшегося здесь мусора. Это была небольшая статейка, напечатанная, по видимому, в городке Сайлент Хилл:
«Стало известно, что вождь индейского племени абенаков Вихо Курман скоропостижно скончался у себя дома сегодня в 03:15 утра. Причиной смерти стала внезапная остановка сердца. После недолгого юридического разбирательства похороны были назначены на завтра ровно в то же время, в какое умер Вихо Курман. Помимо всего прочего есть мнение, что причиной остановки сердца является сильное эмоциональное потрясение, скорее всего связанное с…»

Далее заметка обрывалась. В голове всплыли слова Яна Гейтскиппера о том, что неподалёку отсюда находится резервация абенаков. Стало быть, похороны пройдут в ней и, судя по дате в статье, сегодня через… два часа. Почему то внутри возникло желание успеть к этому времени добраться до резервации… Ещё мне почему то стало так паршиво на душе, словно Вихо Курман был мои родственником. Так же я чувствовал себя на похоронах моей Коралины, бросая на её гроб горсть влажной земли. Захотелось присоединиться к этим невесть откуда доносящимся всхлипам и тоже заплакать.

«Возьми себя в руки», - шепнул внутренний голос. Я помотал головой и вновь почувствовал себя Уэсли Андервудом. За дверью была большая, заставленная хламом, комната с высокой поднимающейся дверью. Видимо, я попал в гараж.

Внезапно дверь за спиной захлопнулась, закрутив колесо. Я опешил и растерялся, а тем временем облепившая всё плоть стала пульсировать, источая гной. Жидкость стекала к середине комнаты, и из неё что – то начало расти. На это амулет ответил отчаянной вибрацией. Я отшагнул назад, рукой ища хоть какое – то оружие. Ладонь нашупала прислонённый к стене большой железный лом. Спустя минуту из бесформенной массы появилось жуткое существо, напоминающее огромного кузнечика с человеческими пропорциями. Оно издавало какие – то трескающие звуки и выпучивало на меня свои чёрные как ночь глаза. Я отскочил в сторону, когда монстр прыгнул, после чего развернулся и нанёс наотмашь удар ломом. Человекокузнечика отшвырнуло к стене, но он вскочил на свои лапы и быстро ретировался в сторону. Я нанёс колющий удар, но промахнулся. Враг с треском выкинул вперёд лапу, сбив меня с ног, после чего прыгнул на меня. В самый последний момент я у спел дотянуться до лома и поднять его, в результате чего человекокузнечик напоролся на острие и жалобно затрещал, забив мохнатыми лапами. Я с криком отвращения и злобы отшвырнул от себя эту мерзость, вскочил на ноги и принялся долбить монстра всем, что попадалось под руку. Под конец на нём не осталось живого места. Последнее, что увидел умирающий монстр, было острие лома, летящее в его глаза…

Всё было кончено. Я отбросил лом и, тяжело дыша, направился к рубильнику на стене и нажал на него. Дверь принялась медленно подниматься, из под увеличивающейся щели полил ослепительный свет. Внезапно я почувствовал сильную слабость, подкосившую мои ноги. Я упал на колени, отчётливо слыша доносившийся будто бы издалека вой уже не одного волка, а целой стаи. Всё зарябило в моих глазах, постепенно возвращаясь в нормальное состояние. До конца досмотреть метаморфозу мне не удалось: увидев в ослепительном свете силуэт знакомого мне волка я закрыл глаза и рухнул на теперь очишенный пол гаража, потеряв сознание…

В себя я пришёл из – за того, что чья – то рука трясла меня за плечо. Открыв глаза, я увидел склонившегося надо мной смуглого молодого человека с длинными, до плеч, тёмными волосами. Судя по всему, это был коренной американец, может даже из резервации. Взгляд сразу же уловил полицейскую форму и значок шерифа.
- Слава Богу, вы очнулись, - облегчённо сказал он, помогая мне встать. – Я уже думал, что и вам не повезло. Что вы здесь делаете? Эти руины могут рухнуть в любой момент.
- Я просто заблудился, - солгал я, отряхиваясь, но тут вспомнил его слова. – В каком это смысле «и вам не повезло»? Что здесь происходит?
- Не берите в голову, - сказал мне незнакомец. – У нас здесь пропал человек, и мы уже с ног сбились…

На его поясе зашипела рация. Полицейский поднёс её к лицу и нажал на кнопку связи.
- Шериф!
- Сэр, - донеслось из рации, - похоже, мы нашли её.
- Где?! – неожиданно вскричал парень, заставив меня вздрогнуть.
- Рядом с детским домом. Какие будут приказы?
- Да хватайте её, чёрт побери! – ответил шериф, бросаясь вон из гаража. – Я сейчас буду!
В самый последний момент он вспомнил обо мне.
- Похоже вам придётся идти со мной.
- Спорить не буду, - ответил я, направляясь к нему. – Вы ведь из резервации, верно?
- Да, из резервации. Шевелитесь быстрее!

Шериф бегом направился к освещённой тропе, а мне пришлось последовать за ним. Было, конечно, захватывающе бежать за ним по ночному лесу к месту предполагаемой полицейской операции, но всё же я предпочёл бы находиться дома. Шериф всё бежал, а я начинал уставать. Фонарь на поясе трясся, грозясь сорваться, поэтому я взял его в руку. Когда на лицо упало несколько капель воды, я вспомнил про гной и обнаружил, что на мне не осталось и пятнышка. Однако, разбираться не было времени.

Вскоре впереди показалась высокая деревянная стена с дверью, над которой висел горящий фонарь. Рядом стоял щит с надписью «ПРИЮТ «ДОМ НАДЕЖД». Почему то мне эта надпись показалась знакомой, но я никак не мог вспомнить, где бы я мог её видеть. Мы вломились во двор, уставленный ржавыми игровыми снарядами. Я увидел небольшой двухэтажный дом, судя по всему, давно заброшенный. Мы здесь были единственными людьми .

- Уилсон, на связь! – сказал шериф по рации. – Уилсон, приём!
Никто не отвечал. Шериф выругался и повесил рацию на пояс.
- Слушайте меня внимательно, - сказал он, обращаясь ко мне. – Я пойду в лес и проверю, что с моими людьми. Вы оставайтесь здесь и никуда не уходите. Сейчас в лесах очень опасно. Я говорю не о хищниках и тому подобном. Держите, - он расстегнул кобуру и протянул мне револьвер. – Умеете пользоваться?
- Доводилось, - сказал я, хотя по правде знал о принципе работы оружия только из кино и в реальности даже не коснувшись его. Шериф отдал мне револьвер и направился к двери в стене. Я проследил как он выходит, после чего вновь остался один, но теперь с огнестрельным оружием. Далеко в небе из – за облаков выглянула луна. Я посмотрел на неё, и мне невольно вспомнились слова с плаката, найденного мной в «гнойном» заводе: «ЛУННЫЕ СЛЁЗЫ МЕНЯЮТ МИР». Видимо, в них и впрямь есть смысл, потому что лик луны стал для меня глотком свежего воздуха после пережитого. Впервые за долгое время я увидел в ночи что – то прекрасное, а не только горестные воспоминания о той аварии

… Каролина, я тоскую по тебе.

В сознании промелькнули дорогие мне воспоминания. Восемь лет назад, в такую же лунную ночь, я отправился бродить по улицам Эшфилда, моего родного города в соседнем штате, и не смог не посетить парк. Людей не было, кругом стояла абсолютная тишина. Идя по освещёной фонарями алее, я внезапно услышал чьё – то пение. Голос принадлежал женщине. Поразившись его чистоте, я прошёл немного вперёд, и мне открылась незабываемая картина: на смотровой площадке, словно сверкая на фоне полной луны, стояла девушка. Глядя на ночное светило, она пела на непонятном мне языке. Даже сейчас, спустя восемь лет, я помню те чарующие слова:

Ariadiamus late ariadiamus da
ari a natus late adua

Aravare tue vate
aravare tue vate
aravare tue vate latea

Поборов нерешительность, я заговорил с ней. Мы быстро нашли общий язык и стали друзьями, а потом наша дружба превратилась в нечто большее. Мы встречались три года, каждая наша совместная прогулка была по – своему незабываема. Я понял, что именно Коралина может сделать меня по – настоящему счастливым и всё же никак не мог решиться сделать ей предложение. Таким образом, я упустил своё счастье6 дождливым вечером Кора поехала домой и не справилась с управлением. Весть о её гибели стала для меня ударом. В моём кармане до сих пор лежит фотография, которую мне отдали в морге. На ней были изображены мы на той смотровой площадке, но так получилось, что половина, на которой была Кора, оказалась испачкана в крови. С того дня я перестал радоваться жизни…

Опуская голову, я невольно скользнул взглядом по одному из окон второго этажа приюта и увидел в нём слабые отблески света. Стало быть, в доме всё же кто – то есть, и мне было необходимо выяснить, кто именно. Я нажал на ручку двери, и та распахнулась с протяжным скрипом, открывая моему взору полутёмный холл с царящим в нём бардаком. Половицы тяжело скрипели под моими ногами, а пыль забивалась в нос, заставляя меня всё время фыркать. Двери на первом этаже оказались заперты кроме одной, ведущей на второй этаж. Поднявшись по скрипящей лестнице, я открыл её и лучом света озарил коридор с тянущимися во тьму дверями. В комнатах никого не было, лишь пустные двуспальные кровати и пыльные комоды между ними. Коридор всё тянулся и тянулся, пока, наконец, я не увидел приоткрытую дверь освещённой комнаты. Собравшись с духом, я вошёл.

Десяток свечей горело на комоде между двуспальными кроватями. Перед ним на коленях стоял человек и шептал под нос молитву. Услышав мои шаги, он даже не обернулся, а только сказал:
- Когда я ещё жил здесь, мне в голову пришла одна мысль: в лесах Бог нас лучше слышит. Почему? Тишина и абсолютная безмятежность. Когда – то давно мир был очень тихим, и Бог говорил с людьми. Но они изменили мир, сделав его шумным и поэтому перестали слышать своего Бога, постепенно становясь злыми и бессердечными. И всё же сохранилось место, где он может с нами говорить. Это место – лес.

Незнакомец повернулся ко мне, открывая своё разбитое, покрытое кровоподтёками, лицо. Я невольно отшатнулся. Человек усмехнулся и продолжил, поднимаясь с колен:
- Наши воспитатели не говорили нам ничего подобного во время своих проповедей. Они тщательно следили за тем, чтобы мы молились и знали все эти молитвы наизусть, потому что в ином случае провинившегося обязательно ждало довольно суровое наказание. Как это всё было давно, представить трудно. Мне было нелегко покидать стены приюта, но за ними меня ждала новая жизнь…

Теперь я узнал этот голос: Ян Гейтскиппер, собственной персоной. На вид ему было около сорока пяти лет, но из – за ран трудно было точно определить его возраст.
- Что с вами случилось? – спросил я.
- Долгая история, - ответил тот, усаживаясь на кровать. – А что вы здесь делаете?
- Я хотел вас о том же спросить, но, видимо, уже всё понял. Здесь раньше была секта?
- Красная секта Святой Матери, - сказал Гейтскиппер, глядя на свечи. Я уселся по другую от него сторону.
- Я понял, почему вы дали мне амулет. В лесу я видел довольно… странные вещи и, если это не мой бред, странных существ. Объясните, что всё это значит?
- Вы видели полицейских? – спросил Гейтскиппер.
- Я видел шерифа.
- А-а, старина Янг. После смерти вождя пропала его внучка, и он поставил всех на голову, обьявив её розыск. Её ищут со вчерашнего дня.
- Я слышал по рации, что её нашли рядом с приютом. Она что – нибудь натворила?
- Может натворить, уж поверьте, - Гейтскиппер наклонился вперёд. – Слушайте меня внимательно, мистер Андервуд. То, что вы видели, произошло и продолжает происходить по её вине. Двое уже пропали бесследно, и, может быть, полицейские тоже исчезли. Всему виной девушка.
- На что вы намекаете?
- Она – зло, у неё нет никаких чувств и ей безразличны люди. Если не хотите сгинуть в этих лесах, делайте так, как я вам говорю. Моя судьба мне безразлична, поэтому я забочусь о вас, раз вы попали сюда.
- Да объясните наконец, что здесь происходит?!
- То, что может плохо кончиться для нас всех.


Гейтскиппер встал.

- Вы должны найти её, мистер Андервуд, потому что только у вас есть амулет. Найдя девушку отдайте его ей, и её сила сыграет против неё самой. У вас есть ещё час.
- Час? До чего?
- До того, как она встретится со своей сестрой, а тогда уже будет поздно. Если вы хотите спастись – действуйте…

Высказав всё это, Гейтскиппер вышел из комнаты, оставив меня в полнейшем замешательстве. Моя голова шла кругом, и я ничего не понимал. По словам Гейтскиппера, из – за девушки кругом пропадают люди, а полиция уже сбилась с ног, разыскивая её. Неспроста ведь шериф («старина Янг») дал мне револьвер. Значит, в этих лесах и вправду происходит что – то из ряда вон выходящее, и это не является моим бредом. Ничего не скажешь, хороший сюжет для очередного ужастика и я невольно стал его главным героем.

Я вышел из комнаты в тёмный коридор и направился было к лестнице, как тут внезапно натолкнулся на решётку, преградившую путь. Дьявольская игра началась, но мне не очень хотелось в ней участвовать. Осознав, что это проделки внучки вождя, мисс Курман, я уже не реагировал на это так бурно, как в прошлый раз, поэтому просто чертыхнулся и направился в противоположную сторону коридора, который всё тянулся и тянулся.

Амулет завибрировал, когда из тьмы в луче фонаря показалось небольшое абстрактное существо, похожее на ребёнка. У него были довольно большие глаза, которые уставились на меня. Меня охватила дрожь, с которой я справился в самый последний момент, когда маленькое чудовище поползло ко мне. Прицелившись, я выстрелил. Пуля угодила врагу в голову, разнеся её в клочья, хотя первоначальной целью было сердце. Конвульсивно дёрнувшись, существо осело на пол и умерло.

Однако, оно было не единственным: амулет вновь завибрировал, возвещая о приближении опасности. Я прицелился во тьму, держа пистолет над рукой с фонарём. Едва впереди блеснули два больших красных глаза я спустил курок. Выстрел отбросил врага на пол, где он забился в судорогах, не желая умирать. Подойдя к нему, я ударом ботинка сломал ему шею, треснувшую с отвратительным хрустом.

За углом меня ждал тупик, однако не успел я и начать произносить ругательство, как тут здание содрогнулось от громоподобного волчьего воя, и коридор стал преображаться: все краски густой массой стекли на пол и испарились, открывая взору гниющую плоть, то вздымавшуюся то оседающую, словно она дышала. На этот раз я не потерял сознание, но голова всё же кружилась. В стене передо мной появилась пульсирующая дыра, за которой виднелся освещённый багровым цветом коридор, в конце которого меня ждал Волк. Теперь мне было ясно, что он не причинит мне вреда, хотя где то внутри подозрения оставались. Я пролез через дыру и направился к нему.

Животное свернуло за угол и гавкнуло, зовя меня за собой. Мне оставалось лишь следовать за ним и верить, что я поступаю правильно. Абстрактный мир, куда меня вновь затянуло, походил на ночной кошмар: порой мне попадались надписи зловещего содержания, словно олицетворявшем чьи – то мысли. Чаще всего виднелось слово «СВОБОДА». В душе я понял, что авторам надписи требовалась не только физическая свобода, но и духовная. Совсем, как мне.

Амулет завибрировал, когда мы свернули за угол и натолкнулись на очередного монстра – ребёнка. Не успел я поднять пистолет, как тут Волк с диким рычанием бросился на врага, во мгновение ока порвал его и побежал дальше. Я едва поспевал за ним. Стали попадаться детские игрушки, обагренные кровью, рунические письмена, виденные ранее на заброшенном заводе, а под конец из стен торчали освежёванные тела, ещё тянувшие руки в поисках спасения.

После, казалось, бесконечного пути по жуткому багровому лабиринту Волк привёл меня к вполне нормальной двери с кодовым буквенным замком. Следовало набрать четыре буквы. Я в недоумении посмотрел на Волка, но тот молчал, глядя на меня своими гипнотизирующими красными глазами. Подойдя к мясистой стене, он начал царапать её когтями. Под плотью проглянулось дерево. При виде него я моментально всё понял.
- КорА! – воскликнул я и набрал код. Он подошёл, и замок упал к моим ногам. Дверь распахнулась. Посреди комнаты в полу зияла огромная чёрная дыра, а у её края лежал обрывок газеты:

«Помимо всего прочего есть мнение, что причиной остановки сердца является сильное эмоциональное потрясение, скорее всего связанное с пропажей амулета, которому покойный Вихо Курман придавал большое значение. Его внучка, Эйлен Курман, пропала без вести, узнав о кончине деда. В данный момент ведутся её активные поиски, возглавляемые шерифом резервации Адэхи Янгом….»

Это было продолжение той статьи, найденной мной в «альтернативном» заводе. Значит, амулет, отданный Яном Гейтскиппером, принадлежал Вихо Курману. Появляется вопрос, откуда у Гейтскиппера этот амулет? И тут я вздрогнул, вспомнив Гейтскиппера, говорящего во тьме забегаловки: «Я понял, что можно заставить страдать людей даже не желая этого, не прилагая никаких усилий и не будучи обманутым.»

Так значит, он и украл амулет! Он украл и тем самым свёл человека в могилу!

Я был поражён своим открытием. Мне было неизвестно, зачем он украл амулет, но одно скажу точно: своим поведением в комнате со свечами Гейтскиппер дал понять, что у него есть некий замысел, в котором исполнителем был именно я. Эта схема чаще присутствует в авантюрных и приключенческих фильмах. Скорее всего Ян собирается что – то сделать с Эйлен Курман, для чего ему потребовался амулет, а раз теперь нет Вихо Курмана, то её некому защитить кроме неизвестно где бегающего Адэхи Янга и, пожалуй, меня.

Цели разом поменялись: я решил найти и предупредить Эйлен Курман о возможной опасности и заодно потребовать прекратить весь этот хаос и отпустить меня, если слова Гейтскиппера о её причастности ко всему верны. Я глянул на Волка, но тот вновь исчез. Единственным выходом была дыра в полу, из которой эхом долетали слова на непонятном языке. Глубоко вздохнув и зажмурившись, я прыгнул в чёрную бездну…

…………………

- О чём та твоя песня, которую ты пела тем вечером? – спросил я её как – то. Мы сидели на диване у открытого окна, из которого была хорошо видна залитая лунным светом лужайка.
- Я не знаю, - ответила Кора. - Она была одной из маминых колыбельных песен. Почему то именно она запомнилась мне. Когда я пою её, на душе становится спокойно.
Некоторое время я смотрел на неё, перебирая рукой её длинные немного вьющиеся волосы, потом набрался смелости и сказал:
- Ты сейчас немного похожа на волчицу.
- Разве? – спросила она, улыбнувшись. - С чего ты так решил?
- Не знаю, может из – за света луны или из – за твоих глаз… Ты очень красивая, Кора.
Она улыбнулась и сказала:
- Я тебе рассказывала о том, что со мной случилось в детстве? На меня напал волк.
- Волк?! Как же ты уцелела?
- Его вовремя убили, но он оставил на мне следы…
Не успел я и глазом моргнуть, как она оказалась сверху.
- К…Кора.
- Тсс, ни слова, - прошептала она, приложив палец к мои губам. С растерянным видом я смотрел, как девушка снимает через голову сорочку, обнажая своё тело и открывая взору три белых шрама на правой половине живота, чуть пониже груди.
- Видишь? – сказала она, коснувшись их рукой. – Мне было двенадцать, когда всё случилось.
Я сглотнул слюну и дотронулся до них. А ведь опоздай тогда помощь на несколько секунд, Кора не говорила бы сейчас со мной… и не сидела бы на мне, наполовину раздетая.
- Хорошо, что ты не воешь на луну, - пошутил я. Кора рассмеялась и спросила:
- А с чего ты взял, что я не вою на луну?
С этими словами она подняла голову вверх и издала протяжный вой. Я рассмеялся, залившись краской.
- Неплохо получается. Совсем, как настоящая волчица.
Кора взглянула на меня лукавым взглядом.
- Я могу укусить тебя, и ты будешь выть на луну вместе со мной.
- Я не против.
И мы в первый раз поцеловались. Та ночь была волшебной, её нельзя забыть. Моя Кора была для меня всем, но я её не уберёг, за что теперь расплачиваюсь. Оставалась только надежда на забвение…

……………………..

3.



Если ты был в тени меня, ты прости – была слепа.
В моих мыслях ты всегда…
В моих мыслях ты был всегда

Элвис Пресли. Always on my mind.



Неведомая сила выбросила меня в какую – то пещеру. Висящая надо мной лампа била светом в глаза. Я зажмурился и с трудом поднял налившуюся чугуном голову, а потом, героическим уже усилием, смог сесть. Пещера представляла собой вырубленный в скальной породе проход, Местами валялось ржавое шахтёрское оборудование, Значит, это какая – то шахта, но вряд ли здесь есть люди. Прицепив фонарь на пояс, я поднял с земли револьвер и встал сам, после чего направился вперёд. Воздух в шахте стоял спёртый, лицо тут же вспотело от невыносимой духоты. Каждый шаг эхом отдавался в проходе.

Прошло немало времени, прежде чем я смог найти выход, почувствовав дуновение прохладного ночного ветерка. После блужданий по «гнойному» приюту я был чертовски рад вновь увидеть луну и ночное небо. В кронах деревьев шелестел ветер, а откуда – то издалека доносились всплески волн. Река? Озеро? Пелена тумана не давала это увидеть. Я направился к звукам, и из мглы выплывали деревья, поначалу казавшиеся мне чудовищами. Луна светила необычайно ярко, отбрасывая тени от предметов. Благодаря этому я увидел впереди человеческий силуэт… Женский. Затаив дыхание и, всё же, приготовив револьвер, я подходил всё ближе и ближе…

Где – то я уже видел эту картину. Конечно, это было восемь лет назад, когда я встретил Кору. А эта девушка… она…
Незнакомка услышала мои шаги и обернулась. Увидев её лицо я выронил револьвер. Девушка с недоумением посмотрела на меня, потом на револьвер, лежащий между нами.
- Что это значит? – спросила она незабвенным голосом Коры и взглянув на меня её глазами. Я был не в состоянии ответить – только смотреть.
- Кора..., - вырвалось у меня.
- Я не Кора, - резко сказала девушка. – Что вы здесь делаете? Что вам нужно?
Она была как две капли воды похожа на мою любимую, однако всё же это был совершенно другой человек. В этих лесах в одиночку может ходить только одна женщина, и её имя мне известно.
- Вы Эйлен Курман?
- Откуда вы знаете моё имя? Вы что, следили за мной?
- Я читаю газеты. Меня зовут Уэсли Андервуд.
- И что? Зачем вам револьвер?
- Его мне дал шериф Янг для защиты, - ответил я, убирая оружие. - В этих лесах опасно.
- Вы из полиции?
- Нет, я просто турист. Один человек просил меня передать вам это.
С этими словами я снял с шеи амулет и протянул его Эйлен, уже зная её реакцию. Девушка резко вздохнула, уставившись на него.
- От…откуда он у вас?
- Я же сказал, мне его дал один человек. Его зовут Ян Гейтскиппер. Я слышал, что случилось у вас в резервации и соболезную вам, однако он обвиняет вас в исчезновении двух человек и в творящейся в округе чертовщине. В этих лесах я видел то, что не всякому доведётся увидеть. И ещё: вы ведь должны встретиться со своей сестрой, так ведь?
- А это вы откуда знаете? –спросила Эйлен, шагнув ко мне. Я невольно подался назад.
- Сказал всё тот же человек. Кто он? Ваш знакомый?

Эйлен опустила голову и отвернулась. Амулет остался у меня в руке.
- Уходите, мистер Андервуд, - сказала она. – Уходите, пока не поздно.
- Нет, я вас одну не оставлю. Идёмте в резервацию.
Я взял её за руку, но девушку отдёрнула её и отшагнула назад.
- Нет, я не должна туда возвращаться.
- Почему?
- Потому что..., - на глазах Эйлен заблестели слёзы. – я не могу. Адэхи всё знает.
- Что знает?!
- Он.., - слёзы потекли по щекам девушки. Заметив это, она поспешила вытереть их.
- Нет, я не должна плакать. Не должна…
- Да в чём дело?!
Ответ был заглушен оглушительным волчьим воем. Я закричал и, схватившись за голову, упал на колени.
- Снова начинается! Что это, Эйлен? Это вы делаете?!
- Нет, - быстроо ответила она, всхлипывая. – Я не должна…

«Найдя девушку отдайте его ей, и её сила сыграет против неё самой», - сказал мне Гейтскиппер. Хоть он и вор, но головную боль я больше не мог терпеть, поэтому бросил амулет девушке. Вещица упала в её ладони…

…и ничего не случилось…

Я потерял сознание, и, когда очнулся, понял, насколько чужд людям мир духов: сочащаяся кровью и гноем земля, гниющие зловонные деревья, чёрное небо с багровой луной, багровый туман и кровавое озеро за ограждением. Вдалеке продолжали выть волки.
- Эйлен! – крикнул я, поднимаясь на ноги. Фонарь светил исправно, в барабане револьвера оставалось три патрона, но амулета при мне не было. Выходит, Гейтскиппер всё – таки обманул меня. Оставалось только найти выход из этого жуткого мира и при этом уцелеть. Я направился по единственной дороге вдоль обрыва, которая вывела меня в лес. Тропа уходила вглубь чащи. Я со всех ног помчался по ней, игнорируя вылезающих из мрака абстрактных существ, которых было трудно назвать духами.

Бег замедлился, когда я увидел указатель на перекрёстке: «ДОМ НАДЕЖД, 500 МЕТРОВ». Значит я всё же неподалёку от приюта. Нужно было вернуться туда, если Адэхи Янг сам вернулся с подмогой. На месте меня ждал самый настоящий удар: приюта не было, а на его месте остались только дымящиеся развалины.
- Какого чёрта? – воскликнул я. – Что это значит?
Внезапно воздух начал нагреваться, словно ко мне приблизилось нечто невидимое и будто бы горящее. Я, вроде бы, даже услышал чьи – то жуткие хрипы, однако не желал искать их владельца, а просто развернулся и покинул территорию приюта, захлопнув калитку перед самым носом невидимого преследователя.

Впору бы уже появиться Волку, который мог бы вывести меня отсюда, однако его не было, как и амулета, вибрирующего при приближении опасности. Я помчался по гниющему лесу, пачкаясь в вонючей жиже и непрестанно зовя Эйлен и шерифа Янга.

Впереди, между деревьев, забрезжил свет, к которому я почти что летел. Спустя вечность полёта во тьме лес расступился, и я выбежал на освещённую факелами каменистую площадку, посреди которой стоял огромный чёрный камень. Прежде мне не доводилось видеть ничего подобного, но эта глыба была примечательна ещё и тем, что рядом с ней, как и рядом с Волком, чувствовалось разностороннее притяжение. Перед Камнем стояла на коленях Эйлин. Она плакала. Я подошёл уже было к ней и хотел заговорить, но та будто бы знала о моём присутствии и сказала:
- Я не могу…не могу контролировать это. Я не должна находиться здесь. Я…
- Эйлен? - раздалось со стороны леса. Мы оба посмотрели в ту сторону и увидели приближающуюся к нам девушку. Сестра Эйлен? Возможно...

Когда она вышла на свет, я испытал те же чувства, что и при встрече с внучкой Курмана, но все они не пошли ни в какое сравнение с той бурей, которая началась после радостного возгласа Эйлен:
- Ты всё – таки пришла! Я была уверена, что ты придёшь…

…Я так ждала тебя,.. Коралина…

Очень хотелось верить, что мне послышалось, но, увидев улыбку приближающейся ко мне девушки, её глаза, её волосы, собранные сзади заколкой, я понял: передо мной Коралина. Она шла ко мне, счастливо улыбаясь.
- Кора, - вырвалось у меня. Мир духов оказал мне милость, дав увидеть свою любимую. Выходит, Кора – сестра Эйлен? Но она мне об этом никогда не говорила… Да, уже не важно. Главное, что мы вновь встретились
- Любимая, - сказал я со счастливой улыбкой и слезами, сами собой потёкшими по щекам. Девушка шла ко мне, и я распростёр свои объятья… Кора, я так тосковал по тебе…


…………………………..


…Она прошла сквозь меня… Прошла сквозь меня и поспешила обнять свою сестру… Никогда ещё я не испытывал такого шока, глядя на воссоединившихся сестёр.

…………………………….

- Я получила весть о смерти дедушки и сразу же отправилась в дорогу, - сказала Кора. – Я знала, что с тобой что – то случится.
- Я не могу контролировать свою силу, - сказала в ответ Эйлен. – Смерть дедушки вновь пробудила во мне эмоции, и мир духов стал поглощать людей.
- А где амулет деда?
Эйлен достала его и протянула сестре.
- Он не поможет. Ты ведь тоже не знаешь, как его использовать…

Меня они будто не видели и не слышали. Со стороны леса послышались шаги.
- Наконец – то, - услышал я знакомый голос. – Все в сборе.
Обе девушки разом вздрогнули при его появлении. Стало быть, она всё же его знают. Я резко шагнул к нему:
- Гейтскиппер, что всё это значит? Амулет не сработал и мы…
- Пришло время, - словно не услышав меня провозгласил Ян и достал из кармана пистолет. Я опешил.
- Что ты делаешь?
Нет ответа.
- Я с тобой разгова…

Рука, собиравшаяся толкнуть его, прошла сквозь Яна. Я отшатнулся от него. Гейтскиппер усмехнулся, глядя на девушек, и прицелился.
- Первое Откровение: Слёзы Зверя. Это вы, мисс Уайт.
Кора гневно посмотрела на него. Гейтскиппер перевёл ствол на Эйлен.
- Второе Откровение: Слёзы Луны. Это вы, мисс Курман.
Девушка что – то гневно сказала на своём, индейском, языке.
- Ты всё ещё бредишь своим «безмолвным» миром? – спросила Эйлен. – Всё хочешь принести нас в жертву своему ангелу и тем самым достучаться до своего Бога?
- Конечно, - ответил Ян. – Ваши родители были такими же верующими, как и я. У нас, фактически, была одна цель – сделать мир лучше. Для этого они решили создать идеального шамана, способного открывать дверь в мир духов, так ведь? Но они не учли, что для этого шаману запрещено испытывать эмоции, так как они открывают проход в этот мир, а закрыть его в этом случае тяжело – нужна человеческая жертва. Именно поэтому твои родители втайне ото всех приносили жертвы, а пропажи людей списывали на Секту Святой Матери.
- Ложь! – крикнула Кора. – Этого не было!
- Вы же, мисс Уайт, были выбраны защитником Духа - Хранителя Амулета Вакиньяна, который должен был прийти, если Шаман окажется заперт в Мире Духов. Таким образом ваши родители создали не просто шамана – они создали Бога. Увы, одна религия сменяет другую. Этот камень, к которому вы так прижались…
- Накихона, - в один голос сказали девушки. – Мы родились у его подножья.
- Охотно верю, но этот камень перестал вами использоваться с начала прошлого века, и сектанты из приюта назвали его Камнем Матери. Приют сгорел неделю назад, секта исчезла, а вместе с ней и целый культ, поклоняющийся вашим Богам с изменёнными именами. Я никогда не был согласен с методами «материнцев» по вызову Бога, впрочем как и с парнями из Секты Святых Леди. Я состоял в иной организации и теперь собираюсь последовать примеру «материнцев» и использовать вас, чтобы получить способность управлять этим миром. Увы, для этого мне придётся вас убить. Лунные слёзы меняют мир, но Привратник сам решает, в какую сторону течь этому миру.

Эти слова.. Значит они подразумевали Эйлен? Её имя означает «луна»?

Гейтскиппер взвёл курок. Тут же за его головой щёлкнул затвор дробовика.
- Брось оружие, Ян.
Гейтскиппер усмехнулся.
- А-а, старина Янг. Не думал, что и тебя сюда занесёт.
- Плевать. Бросай оружие. Ты арестован.
- Будешь зачитывать мне права в таком месте? Это же мир мёртвых.
- Замечательно. Тебе и лететь сюда не надо, ты уже в аду. Осталось только пригвоздить тебя к нему. Но это в крайнем случае. Где парень?
- Какой парень?
- Шериф Янг, - крикнул я и подбежал к нему. Всё равно, для них я почему то невидим и неосязаем.
- Дух – хранитель сделал своё дело, и он мне больше не нужен.
- Какой к чёрту, дух – хранитель? – крикнул я.
- Хватит сыпать меня своей оккультной фигнёй. Где парень?
- Благодаря амулету мы могли его видеть. Я смог попасть в его мир под действием Белой Клаудии, наркотика, который вам раньше причинил немало хлопот. Именно так ваши предки, мисс Курман, могли видеть духов. А вы, мисс Уайт, не сберегли своё сокровище. Я тоже читал газеты: он напился и разбился на машине, только его душа запуталась и решила, что погибли вы. Я сказал ему, что пропали только двое, но этими двумя являемся мы с ним, хотя один из нас мёртв. А он сейчас здесь, с нами…

………………………….

С расширенными от ужаса глазами я видел, как Кора плачет, а сам был готов заорать не своим голосом. Та машина, обрыв, слово «СВОБОДА» на стенах приюта, тропа… Значит, это не Кора… а я… умер? Боже, я не верю! Не верю!!! Я жив! Жив! Погибла Кора…
Дрожащей рукой я достал нашу фотографию и увидел, что Кровавое пятно закрыло меня, оставляя Кору радостно улыбающейся в объектив. Пятно не закрывало её раньше… Оно показывало, что я видел по другую сторону боли и смерти, которые оно и олицетворяло.

Я видел себя… живого.

…Всё произошло быстро… Я не смог вовремя признать свою смерть. Мне уже заранее была уготована роль в этой игре. Теперь я должен был остаться здесь…

Кора, почему?

…………………………….

- Оставьте Уэсли в покое, - рыдая, сказала она.
- В самом деле, заткнись, - сказал Адэхт, доставая наручники. Ян воспользовался моментом и врезал ему по челюсти локтём. Шериф упал на землю и потерял сознание. Ян убрал пистолет и поднял дробовик.
- Итак, пора начинать.
- Ты ничего не сможешь сделать! – вскричала Эйлен. – Здесь не ты хозяин, а Вакиньян. Он наш хранитель.
- Вакиньян, Валтиэль, Вельзевул… Какая разница, как его называть? – спросил Ян, прицеливаясь. – Он теперь сделает то, что я попрошу. Ну – с, прощайте, красавицы…

С жутким рёвом Волк вцепился в его руку. Завопив, Ян выронил дробовик.
- Уэсли! – крикнула мне Эйлен. Кора покосилась на ней с непониманием. Ну, конечнго, Эйлен шаман и может видеть духов.
- Дай мне амулет! – крикнул я ей. Она кинула его, я поймал и надел на шею. Не знаю, увидела ли меня Кора, но Ян меня точно увидел. Сбросив Волка, он достал пистолет и прицелился в меня ,но я его опередил, выстрелив в него три раза подряд. Больше патронов не было, но Яну мало не показалось: захлёбываясь кровью, он упал на колени, выронив пистолет, после чего повалился на землю и умер. Ритуал совершён, и жертва принесена. В тот же момент вырезанные в Камне надписи вдруг стали светиться. Я смотрел на Кору, а она смотрела на меня. Мы понимали друг друга с полувзгляда, поэтому слова и не нужны были.

Ко мне подошёл Волк. Его красные глаза смотрели на меня, и в этот раз я понял, о чём он думает. Животное подошло к Камню Накихона, который стал светиться оранжевыми тонами. Это был конец моей тропы. Тропы к Создателю, а камень был выходом.
- Уэсли…
Это была Кора. Я много чего хотел ей сказать, но ограничился лишь тем, что просто достал из кармана нашу фотографию и разжал пальцы. Листок полетел на землю…
Время потекло медленнее…

Кора…Коралина… я люблю тебя…

Листок лёг на землю… Громким протяжным воем, к которому присоединились другие, Волк огласил округу, и в тот же миг мир духов вернулся в свои границы, забрав с собой всю гниль, которая вылилась из жестоких сердец белых людей на редеющие племена коренных американцев за все прошедшие столетия…..

…………………………







«По недавно полученному сообщению пропавшая внучка недавно скончавшегося вождя племени абенаков Вихо Курмана была найдена полицией живой и здоровой, однако до этого она и её сестра подверглись нападению злоумышленника, который был убит неизвестной личностью. Шериф Адэхи Янг отделался лёгким ранением и на данный момент продолжает нести службу, защищая индейскую резервацию. Также продолжаются поиски людей, пропавших в окрестностях индейской резервации и города Сайлент Хилл. Теория об НЛО, столь популярная в этих местах, вновь нашла своих последователей, а пока полиция продолжает вести поиски в окружающих резервацию лесах…»

За день до этого…

Жители собрались вокруг погребального костра на краю обрыва, с которого открывался живописный вид на горный пейзаж. Утренний туман заволок резервацию, делая людей ближе к миру предков. Толпа расступилась, пропуская старого шамана с горящим факелом. Подойдя к стоящей рядом с сестрой Эйлен, он отдал ей факел. Толпа замерла. Эйлен оглядела её, после чего повернулась к костру с телом деда и бросила факел к его подножию. Стоящие рядом с костром индейцы запели погребальную песнь…

Вытащив из кармана амулет, Эйлен долго смотрела на него, после чего вздохнула и бросила его в огонь. К ней подошла Кора, держа в руках их с Уэсли фотографию. Сестры обменялись взглядами, и Кора кинула фотографию вслед за амулетом.
- Я хочу, чтобы Уэсли помнил те дни, поэтому возвращаю ему фотографию. – сказала она. Эйлен приобняла её за плечо.
- Всё будет хорошо. Когда церемония закончится, возвращайся домой и начни новую жизнь. Мама с папой хотели, чтобы ты жила в большом городе и нашла Хранителя, поэтому тебя и поселили у тети, дав её фамилию.
- Я не знала, что Хранитель должен был умереть, - сказала Кора, быстро моргать, чтобы сдержать слёзы.
- Теперь всё позади. Главное, не забывай про Уэсли. Он спас не только нас, но и мир в целом…
Сказав это, Эйлен глянула на стоящего поодаль Адэхи Янга. Шериф как всегда держался молодцом…

…Перед сном Эйлен пришла к дымящимся остаткам костра. Родители говорили,что предки наблюдают за нами и дают советы, нужно просто их услышать. Поэтому Эйлен попросила у деда совет, как ей жить дальше со своим страшным даром. Застрять в мире духов она больше не могла, ведь амулета нет. Однако по её вине туда могут попасть другие люди. Эйлен ждала ответа, но он не приходил. Спустя некоторое время девушка прочитала короткую молитву и направилась обратно в резервацию. Внезапно в кустах блеснули два красных глаза. Эйлен замерла на месте. На тропинку вышел огромный чёрный волк, быстро пересёкший дорожку и направившийся в противоположную сторону, почему то не тронув девушку.
- Вакиньян! – неожиданно крикнула та ему. Волк остановился и посмотрел на неё своими красными глазами. Так они смотрели друг на друга минуты две, после чего загадочный зверь продолжил свой путь и вскоре исчез в тени беспроглядного леса, откуда вскоре, приветствуя молодую луну, донёсся его протяжный вой.