Прочитать довелось немного - Совы на тарелках, Элидор, Волшебный камень Бризенгамена, Луна в канун Гомрата..
Первый раз прочитал, когда мне было 9 лет, последний - четыре месяца назад.. Очень хотелось бы найти другие книги автора.. У него их не много.. Но, насколько я понял, они не издавались у нас..
Помогите найти
всё равно на каком языке..
Ну и, конечно, кто читал?) делитесь мнениями)
«Мне в детстве повезло: не подозревая о том, что мало кто из сверстников живёт моей жизнью, я провёл десять лет между двух миров».
В словах Алана Гарнера не слышно иронии, пусть даже горькой. Вспоминая о своём детстве, он лишь пытается понять, чем были для него годы, когда, сражённый параличом, он неподвижно лежал на спине в своей спальне, «действительность ограничивалась комнатой», и он мог видеть только белёный, неровно оштукатуренный потолок.
«На потолке были лес, горы и облака над ними, и ещё дорога, протянувшаяся к горизонту… Там не было ветра, не было жары или холода, не было климата и времени… Двадцать лет спустя этот мир стал страной Элидор».
Между кроватью и потолком существовал невидимый барьер, однако Алан с лёгкостью преодолевал его, чтобы очутиться в объёмном, переменчивом и населённом потолочном пространстве. Туда бежал он от боли и ощущения беспомощности, рождаемых тремя долгими и тяжкими болезнями — дифтерией, менингитом и воспалением лёгких, но всегда возвращался обратно.
Однажды Алану довелось услышать, как «гуманисты-врачи» пытались примирить его мать с неизбежностью смерти её единственного сына. И тогда, вспоминал писатель, «я вскричал — без единого слова, без единого звука. Тело моё умирало, оно почти умерло. Но злость превозмогала смерть… Я слишком разозлился, чтобы умереть».
Едва болезни отступили, Алан стал позволять себе продолжительные прогулки по окрестностям — он «дневал и ночевал» на Олдерли Эдж, Олдерлийском Пределе, поросшем деревьями скалистом кряже, с жадным интересом исследуя укромные уголки своей малой родины — Восточного Чешира, где нередко разворачивается действие его произведений. «Это моё личное уникальное место, — признавался Гарнер, — я им владею, и это место полностью владеет мною».
Здесь была вторая его страна, и здесь он «обретал дар видения»: ему «открывалась Вселенная», он «познавал всеобщность пространства и времени», перед ним «проносился калейдоскоп образов, и так стремительно, что они… выходили за грань сознательного восприятия, но я чувствовал их могучий напор, — писал Гарнер, — и этот напор остался со мной».
Многие поколения его предков работали тут на шахтах и в каменоломне, «рубили в лесу деревья на дрова и для постройки домов», «засевали землю, чтобы добыть себе пропитание». А ещё искренне были уверены, что под скалой, известной как Железные Ворота, спит сам король Артур со своими доблестными рыцарями — недаром на скале высечено лицо волшебника Мерлина. По словам Гарнера, «даже привидения тут доводились нам роднёй».
Хотя о своих предках писатель всегда говорит с большой гордостью, он был первым, кто не последовал семейной традиции, — не стал ни каменотёсом, ни плотником, ни фермером. По настоянию деревенского учителя, Алана отдали в престижную и дорогую Манчестерскую грамматическую школу, куда его приняли сразу и даже назначили специальную стипендию, как особо одарённому ученику. Оттуда ему была прямая дорога в Оксфорд, на отделение классической филологии.
Гарнер мечтал преподавать греческий язык в Оксфордском университете, но мечтам не суждено было сбыться, ибо «после некоторых размышлений, в три минуты пятого пополудни, 4 сентября 1956 года (это был вторник)», он принялся писать роман.
Получилась сказка… Вымысел, фантазия или, как сейчас говорят, фэнтези («все мои книги построены на вымысле»). Гарнер ведь англичанин, а в какой ещё стране можно отыскать столь же богатую традицию литературной сказки?
«Волшебный камень Бризингамена» (1960), его продолжение — «Луна в канун Гомрата» (1963) и, конечно же, повесть «Элидор» (1965) заставили говорить о Гарнере, как о «совершенно особенном» детском писателе Англии. Впрочем, определение «детский» не совсем верно. Гарнер утверждает, что не пишет специально для детей; хотя герои его книг всегда дети, обращается он к читателям разных возрастов.
В основе его сказок лежат древние предания, позаимствованные из кельтской мифологии; через героев-детей писатель стремится «связать легенду с сегодняшним днём». Он не устаёт повторять: «Для меня сказка и фантастика есть способ изображения действительности, недоступный для реалистической прозы… Выдуманная реальность может иной раз выглядеть более правдоподобной, чем подлинная».
Возможно, кому-то книги Гарнера напомнят знаменитые сказочные эпопеи Дж.Р.Р.Толкина и К.С.Льюиса — на их сходство не раз обращала внимание критика. Обоих Гарнер хорошо знал по Оксфорду, в первую очередь, как «блестящих профессоров», и с обоими был лично знаком, хотя читать их «беллетристику» ему тогда ещё не приходилось. Независимо от своих старших коллег он обратился к древней мифологии. В этом легко усмотреть перст судьбы: Британия — страна легенд и мифов. «На Британских островах дети вырастают с кромлехами, римскими дорогами и фортами иной раз буквально у себя на заднем дворе» (М.Суэнвик).
На старинные легенды и события английской истории опираются и две другие сказочные повести Алана Гарнера: «Совы на тарелках» (1967), удостоенная медали Карнеги и премии Гардиан, и «Красное смещение» (1973) — «одна из самых сложных современных книг для юношества».
Гарнера никак не назовёшь плодовитым автором — написано им немного; каждому из произведений предшествует большая подготовительная работа, в какой-то мере заменяющая ему, несостоявшемуся филологу, серьёзную научную деятельность.
По сей день живёт он в родном для него Восточном Чешире, в небольшом старом доме, стоящем здесь с XVI-го века. Истории этого края посвящена и почти реалистическая «Каменная книга» (1976-1978), составленная «из четырёх новелл, четырёх стихотворений в прозе» о поколениях семьи Гарнера.
Порой он задаёт себе вопрос: «для чего я остался жить»? И, пытаясь ответить на него, пишет: «Мне повезло, потому что я очутился перед лицом смерти, предстал перед концом ещё в детстве, прежде чем моя голова была заморочена опытом. Оставшись в живых, я теперь могу описать некоторые приёмы выживания, которыми тогда пользовался, описать свою погоню за жизнью через Предел и потолок, через внутреннее и внешнее пространство и время…
Таким образом, я не просто остался в живых, но сделал шаг вперёд и продолжаю шагать до сих пор».
